В одном многоэтажном доме жил цветной телевизор. Он родился в далекой стране, и звали его забавным иностранным именем. В паспорте его имя было записано английскими буквами, а также смешными значками, которые назывались иероглифы. Телевизор долго ехал от места, где он родился, до своего нового дома. Сначала в большой машине по хорошей, ровной дороге, затем летел в самолете и снова ехал в машине, но уже не такой большой, и дорога была похуже.
В новом доме телевизору очень понравилось. Там была большая светлая комната, и ему выделили в ней самое лучшее, самое удобное место. С него телевизору были хорошо видны диван, два кресла, стол с четырьмя стульями, картина в старинной раме на стене напротив, окно, а за окном крыши красивых домов, и дверь в коридор.
Но, конечно, телевизору больше всего нравилось, когда к нему приходили люди. Это была его семья: папа, мама, две девочки – одна совсем взрослая, а другая совсем маленькая, и мальчик. Мальчик всегда включал телевизор по утрам, тогда как раз показывали мультфильмы про роботов. Затем приходили сестры. Дети иногда ссорились, какую программу смотреть, но как правило быстро мирились, потому что в комнату входил папа. Папа любил смотреть викторины, новости и взрослые фильмы, которые шли по вечерам, когда дети выпивали свое молоко и укладывались в постели. А мама обожала сериалы и передачи про актеров и разные товары.
И, конечно, вся семья очень сильно любила телевизор. Все заботились о нем, протирали пыль с экрана, включали его в электрическую сеть и делали звук погромче. Телевизору было ужасно приятно!
А однажды телевизор заболел. К тому времени он прожил со своей семьей долгие восемь лет. Да-да, это почтенный возраст для телевизора! Целый день телевизор показывал снег, запорошивший и мультфильмы про роботов, и передачи про актеров, и телемагазины, и новости, и викторины, и взрослые фильмы. И всё, всё, всё, о чем было написано в телепрограмме. Сначала папа подошел к телевизору, покрутил ручки у него в спине, затем рассердился и стукнул его по затылку. Телевизору стало жутко обидно. Не больно… просто обидно.
Назавтра в комнату, где он жил, пришел телевизионный мастер. Он долго осматривал больного, вертел так и эдак, заглядывал внутрь, что-то паял и подкручивал. И, наконец, сказал: «Его можно починить, но это будет дорого стоить. И придется забрать телевизор в мастерскую». Папа спросил: «А как долго будет продолжаться ремонт?» Мастер ответил: «Боюсь, что долго. И нет никакой гарантии, что после ремонта пациент прослужит еще много лет. Наверное, вам лучше следует купить себе новый телевизор». И ушел.
Телевизор ужасно перепугался! Он даже поднатужился и на некоторое время прогнал снеговую тучу, что сыпала белыми хлопьями на его экран. Все сперва обрадовались, но быстро разочаровались и выключили телевизор.
Еще через два дня папа позвал соседа, и они вытащили старый телевизор на улицу и выставили его возле мусорного контейнера.
А на освободившемся месте вечером того же дня красовался новенький телевизор, земляк старого, только имя в его паспорте было написано другое.
Комментарий автора: Иногда люди бывают нужны друг другу, пока в них есть нужда.
Олег Панферов,
Россия, Москва
Родился в 1974 году, женат, воспитываю сына.
Писать стихи, сказки, фантастические и детективные рассказы начал во втором классе. В четвертом заслужил похвалу от преподавательницы русского языка и литературы, в пятом посылал четыре своих стихотворения в редакцию "Пионерской правды"
В 2005 выпустил первую книгу - фэнтезийный роман "Мир, в котором почти ничего не происходит". сайт автора:СКАЗОЧНИКИ.РУ
Прочитано 4521 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 4
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : ПСАЛОМ 2 - Константин Косячков Есть такой перевод Писания, "Message" by Eugene Peterson. Это очень своеобразный перевод, который скорее ставит задачей передать дух Писания нежели сохранить точность буквы. Некоторые обзывают его парафразой, то есть достаточно вольной трактовкой Писания.
Здесь - мой, возможно, еще более отдаленный от Писания, но очень личный вариант "перевода с перевода".
